Облачное госстроительство: Network State или лакшери-коммунизм?

DAO Politics — серия подкастов от ForkLog, в которых мы вместе с приглашенными экспертами разбираемся, как устроены децентрализованные автономные организации, и говорим об их концептуальных и технологических основаниях. Гость заключительного выпуска первого сезона — Synoptic, эксперт по корпоративному праву и энтузиаст программируемой экономики. Вместе с ним разбираемся в ключевых недостатках теории сетевого государства и выясняем, какие существуют альтернативные проекты общества будущего.

Уязвимости Network State

Идеи Баладжи Сринивасана о необходимости создания сетевого государства вне текущих юрисдикций вполне понятны. Весь исторический процесс так или иначе к этому ведет. Network State, по сути, является одним из вариантов реализации планетарного государства с единым мировым правительством. Все эти мысли в текущих условиях, наверное, очевидны: есть чувство завершения большого исторического цикла и важности переосмысления огромного количества концепций. 

Дать четкое определение Network State не так просто даже в рамках теории государства и права. Некоторые идеи Сринивасана могут сбить с толку. Например, один из его тезисов гласит: «digital primary, physical secondary» — сначала цифра, потом физическая действительность. 

То есть он предлагает признать как факт, что у нас появилась новая форма жизнедеятельности — цифровая. Сейчас мы отправимся в метавселенную со своими Telegram и Discord-чатами, где объединимся со всеми людьми на планете и будем производить активность. И вот эта деятельность будет первична, а ваша повседневная жизнь — вторична. Меня смущает этот подход. Я не верю в его жизнеспособность. 

В классическом определении государства присутствует такой элемент, как территория. Если ее нет, то нет и государства. Вся наша история в ее классическом понимании — это история борьбы за территорию. 

Мы как люди тоже живем не в виртуальной реальности, а в конкретном физическом пространстве. И каждый раз, когда мы просыпаемся и открываем глаза, все, что мы видим, — это государство. Мы живем в доме, который построен компанией, действующей внутри экономической действительности. Мы платим за интернет, который обеспечен огромным количеством инфраструктуры, существующей внутри государства. Мы ездим по дорогам. 

Куда бы мы ни приткнулись, мы так или иначе будем взаимодействовать с неким форматом либо государственной, либо общественной собственности, либо отношений, которые возможны только внутри этой структуры. Можно ли вытащить человека из этой территории и поместить его в некую цифровую действительность, полностью оторвав его от этого? Я не вижу, как это сделать, пока мы остаемся физическими существами. Конкретное государство (Китай) создало систему, которая позволяет ему мониторить собственное население на своей территории. Более того, все правительства идут по этому пути. Но от этого люди не превращаются в цифры. 

Если сетевое государство останется в облаке, то высока вероятность того, что оно не дотянется до меня реального, не сможет решать некоторые насущные вопросы. Если вор придет в твою квартиру, куда ты будешь обращаться? В Network State? Каким образом сетевое государство сможет вернуть то, что у тебя украли? 

Поговорить с людьми и запустить бизнес-процесс? Это в сетевом государстве возможно. Отрегулировать некоторые социальные процессы? Безусловно. Возможность объединяться всегда у людей была, и всегда это был эффективный инструмент решения каких-то проблем. Какие проблемы будет решать это сетевое государство, в книге пока не сказано. Поэтому я считаю, что Network State не сможет заменить традиционное государство, но, может быть, найдет какую-то форму параллельного сосуществования с ним.

Идеальная модель возможна тогда, когда существуют идеальные люди. А их не бывает. Любое сетевое государство будет создаваться людьми, и вместе с ними туда придут конфликты интересов, разные взгляды на мир и разные стратегии.

Лакшери-коммунизм

Государства стремятся к интеграции. Если обратиться к истории, то мы увидим, что на разных территориях сначала появляются маленькие страны. Затем они начинают друг друга захватывать либо заключать унии, объединяться. В любом случае это всегда стремление расти. 

Государство непрерывно расширяется, постоянно приходит к соседу и начинает выяснять с ним отношения. И в какой-то момент, когда всю территорию разобрали, а войны стали слишком ожесточенные, начинают формироваться государства следующего уровня. Это либо конфедерации, либо различного рода федеративные образования. В любом случае это следующая форма объединения. Европейский Союз, Соединенные Штаты Америки — это объединения государств, которые превратились в единое целое с той или иной формой проникновения общего регулирования. По такому же принципу был организован СССР.

В реалиях информационного века мы моментально узнаем о любом событии на планете, и у нас есть возможность быстрого реагирования. Я думаю, что в нынешних условиях вполне реально создание своего рода «лакшери-коммунизма», основанного на программируемой экономике. В ее рамках можно воспроизводить как капиталистические модели хозяйствования, так и плановые. И я думаю, что будущее за множественными моделями — как в глобальных масштабах, так и в локальных. Программируемая экономика открывает широкие перспективы благодаря очень быстрому перетоку информации и тому, что вся учетная система одновременно является мировым компьютером. У нас все в одном, и это очень удобно.

Основная критика капиталистической экономики заключается в том, что добавочный продукт, который создает каждый человек, присваивается владельцем средств производства. Коммунистическая модель предлагает: заводы и машины должны находиться в общественной собственности. Критерием распределения благ здесь являются человеческие потребности. Для этого и осуществляется планирование. 

Одно из таких средств производства, которое было бы логично обобществить — искусственный интеллект. Чтобы выдавать свой продукт, ИИ пользуется информацией, которую производило огромное количество людей на протяжении нескольких поколений. И прибыль, которую будет генерировать каждый конкретный искусственный интеллект, справедливо было бы распределять не между акционерам компании, а между людьми, которые создавали сырье для кормления нейросетей. Вот это, наверное, и будет лакшери-коммунизм. 

Барьеры на пути программируемой экономики 

Первое препятствие — это мир открытой информации. С одной стороны, в нем хочется жить. Он дает нам Open Source, виртуальную машину Ethereum, прозрачность процессов. С другой стороны, есть пример Китая, в котором информация открытая, просто для некоторой части людей. Так каким же образом будет она будет использоваться? Скорее всего, возникнут зоны влияния, которые по тем или иным причинам не захотят раскрывать часть информации, касающуюся, например, государственного бюджета. Это противоречит принципам полной открытости, декларируемым Web3. 

Второй барьер — интеллектуальная сложность. Чем труднее объяснить модель, тем сложнее ее интегрировать в нашу с вами жизнь. Это проблема с регуляторами и с консервативным мышлением, за которое, в принципе, отвечает государство. У него нет задачи бежать вперед и искать новое.

Третье препятствие — проблемы взлома. У нас появляется новая форма злой воли. Сам протокол можно написать идеально, он будет исправно работать, но его можно сломать вообще целиком. Из него можно выкачать деньги. То есть это новая форма преступной деятельности, с которой необходимо что-то решать. И как бы нам завтра не придумать такой квантовый компьютер, который опередит на шаг вперед любые методы шифрования — и мы вообще лишимся этого уникального элемента, который позволяет существовать криптоэкономике.